Махалля

varandej: Махалля — основа среднеазиатской городской культуры. Район в 5-7 улиц и несколько сотен жителей, включает свои мечеть, хауз, небольшой рынок, чайхану (как место для общения и посиделок), а сейчас ещё и крошечные управы махаллинских комитетов. В каждой махалле есть старейшины, неофициальный суд, за порядком жители следят сообща. Если удастся подружиться с кем-то из старших (а это в Средней Азии очень просто!) — считай, в махалле открыты все двери.

В путеводителях часто пишут, что синоним махалли — гузар, но со слов местных это совсем другое: компактный квартал, жители которого (обычно несколько десятков человек) занимаются чем-то одним (то есть в старину — ремесленный цех), а управляет гузаром, в отличие от махалли, не совет, а один аксакал. Махалли по-прежнему существуют даже официально, а гузары — видимо, достояние истории.

Самарканд. Махалля Муборак. Фото: Илья Буяновский

varandej: В узбекском обществе очень хитро переплетены патриархальность и космополитизм, и я бы даже сказал — совершенно стёрта грань между «историческим» и «современным», столь болезненно ощутимая в России и Европе. Ну а связующее звено между мирами кишлаков и микрорайонов — собственно, махалли.

В махаллях живут совсем другие люди, нежели в микрорайонах, и для туриста средневековый вид этих улиц дополняет «этнографический» облик прохожих. К тому же, как мне показалось, народ в таких местах спокойнее и добрее.

Здесь интересно просто ходить и наблюдать за патриархальной жизнью, а встречные вполне могут вам провести экскурсию или зазвать на чай. Но и восхищаясь дружелюбием узбекистанцев, не забывайте о том, что на Востоке есть сильнейшая традиция формальной вежливости, в сравнении с которой европейская этика — сама прямолинейность. Так, если вас зовут в гости, особенно не «сейчас», а «вечером» или «завтра» — надо сначала отказаться хотя бы один раз: эти слова могут быть просто выражением почтения (типа, «я вас так уважаю, что мог бы и в дом пустить»), и если сами местные одно от другого испокон веков умели отличать, то туристу легко купиться… местные, впрочем, так же легко найдут отговорку.

Махаллинский образ жизни во многом заставил меня пересмотреть свои социальные взгляды. Я много лет считал панацеей именно низовую самоорганизацию населения, следствием которой мне казался общественный контроль, то есть та самая «демократия снизу». Но… вот в Средней Азии существует веками отлаженная система этой самоорганизации, да и просто что-то сделать своими коллективными усилиями местные умеют прекрасно. Здесь почти нет беспризорников и бомжей, так как каждому махалля найдёт угол; почти нет гопников (а вот у казахов и киргизов — есть), потому что вся махалля следит за тем, кто на её улицах подрастает; достойно живут старики, окружённые заботой и почётом; на многие вещи — от экстренной помощи кому-то в чёрный день до экскурсий по стране для пожилых людей — копятся общие фонды. Но при этом «как в Европе» или даже «как в России» не складывается ни по одному показателю, будь то благосостояние, политическая защищённость или даже просто благоустроенность городов. Так в чём же тогда рецепт?